Похожие темы

[ALINANIK]

Я вот по этой колоде решила открыть тему. Это последнее мое приобретение.Находится в стадии изучения. Очень красивая и обворожительная колода. Построена на основе сказок. Мы все родом из детства. Поэтому , думаю, не будет лишним вспомнить их, так как они лучше помогают понять реалии жизни. Помогают разобраться в себе. Даже тем , у кого нет этой колоды, информация по сказкам, а вернее трактовка карт с этой стороны, поможет глубже понять систему Таро, принцип работы. Это хороший психологический инструмент.

И так, начнем с 6 Жезлов- Дракон и Принц (сербская сказка)



Жил-был царь. У него было три сына. Однажды старший сын отправился на охоту. Только он отъехал от города, как из кустов выскочил заяц. Царевич за ним - туда, сюда, а заяц - прыг, да и скрылся на водяной мельнице.
Царевич бросился туда. А заяц-то был не заяц, а дракон! Схватил он царевича и проглотил.
Прошло сколько-то дней, царевич все не возвращается домой. Отправился на охоту средний сын. Но как только он отъехал от города, из кустов опять выскочил заяц. Царевич за ним - туда, сюда, а заяц скрылся на водяной мельнице. Царевич бросился туда. А заяц-то бы не заяц, а дракон! Схватил он царевича и проглотил.
Опять прошло сколько-то дней, царевич не вернулся.
Весь двор забеспокоился.

Отправился на охоту третий царевич - решил отыскать своих братьев. Только он отъехал от города, из куста опять выскочил заяц. Царевич гнался за ним, пока заяц не скрылся на той же мельнице, но дальше преследовать его не стал, а поехал искать другой добычи. "Буду возвращаться, поймаю тебя!" - подумал он.
Долго царевич бродил по горам, но ничего не нашел и вернулся к мельнице. А там стоит старушка.
- Бог в помощь, бабушка! - говорит царевич.
- Помоги тебе бог, сынок!
- Бабушка, куда делся мой заяц?
- Не заяц это, сынок, а дракон! Сколько людей он извел и погубил! - сказала старушка.
Царевич встревожился:
- Что же теперь делать? Здесь, наверно, и мои два брата погибли!
- Тут! Ей-ей, тут! Но ничего не поделаешь, сынок, иди-ка ты домой, пока и тебя не постигла та же участь, - посоветовала ему добрая старушка.
- Бабушка, ты поди и сама не прочь избавиться от этакой напасти? - спросил царевич.
- Ах, сынок! Еще как не прочь! Ведь и меня он так же вот поймал, да что уж теперь сделаешь!
- Слушай хорошенько, что я тебе скажу, - говорит тогда ей царевич. - Вот придет дракон, узнай, куда он ходит и в чем его сила. Как узнаешь, где его сила, ты поцелуй это место, целуй до тех пор, пока всего не узнаешь. А потом мне расскажешь.
Царевич вернулся во дворец, а старуха осталась на мельнице. Пришел дракон, принялась она его расспрашивать:
- Ну, где ты был? Куда это ты так далеко ходишь? И никогда-то ты мне ничего не расскажешь.
- Э, бабка! Хожу я далеко, - ответил дракон.
Тогда старуха стала говорить ему ласково-ласково:
- А почему ты так далеко ходишь? В чем твоя сила? Если бы я узнала, все бы целовала это место.
- Моя сила вон в том очаге, - сказал дракон.
Старуха принялась целовать очаг, а дракон, как увидел это, покатился со смеху и говорит:
- Глупая ты баба! Не тут моя сила, а вон в том дереве, что стоит перед мельницей.
Старуха кинулась обнимать и целовать дерево, а дракон опять расхохотался и сказал:
- Брось, глупая баба, не здесь моя сила.
- Так где же? - спросила старуха.
Дракон и рассказал ей:
- Моя сила далеко, тебе туда и не дойти. В тридевятом царстве, близ города, где живет царь, есть озеро, а в том озере дракон, а в драконе - вепрь, а в вепре - заяц, а в зайце - голубь, а в голубе - воробей, а в том воробье - моя сила.
- Верно ты говоришь, далеко твоя сила, не могу я ее поцеловать, - сказала старуха.
На другой день, когда дракон улетел, к мельнице снова пришел царевич, и старуха ему рассказала все, что узнала.
Царевич переоделся пастухом, взял палку и пошел странствовать по свету.
Долго шел он из села в село, из города в город и добрался наконец до тридевятого царства и до города, соседнего с тем озером, где жил дракон.
Придя в город, стал он расспрашивать, кому нужен пастух. Оказалось, царю нужен пастух. Пошел царевич во дворец. Царь впустил его к себе и спрашивает:
- Ты берешься стеречь моих овец?
- Да, светлая корона! Царь взял его в пастухи и принялся наставлять:
- Тут есть озеро, а вокруг него прекрасное пастбище. Но как выгонят туда овец, они и разбредутся. Сколько пастухов ни ходило их собирать, никто из них не возвращался. Так ты, сынок, не давай овцам воли, не позволяй им ходить, куда они хотят, а гони туда, куда ты захочешь.
Царевич поблагодарил царя и приготовился пасти овец. Взял он с собой двух борзых, таких быстроногих, что могли они настичь любого зайца в поле, взял сокола, что умел схватить любую птицу в воздухе, взял волынку. Вот выгнал он овец и пустил их к озеру. Они сразу и разбрелись по берегам. Царевич же посадил сокола на колоду, а собак и волынку спрятал под колодой, засучил штаны и рукава, влез в озеро и давай кричать:
- Эй, дракон, дракон! Выходи-ка на бой, померимся силой, если ты не баба!
- Сейчас иду, царевич, иду, - отозвался дракон и появился - огромный, противный, страшный! Дракон схватился с царевичем, и бились они до полудня. А когда стало жарко, дракон и говорит:
- Пусти меня, царевич, дай обмочить в озере буйную головушку, а там я и зашвырну тебя в поднебесную высь!
- Да будет хвастать, дракон! - отвечает царевич. - Вот кабы была здесь царевна да поцеловала меня в лоб, я бы тебя еще выше закинул! Тут дракон выпустил царевича и нырнул в озеро. А царевич под вечер умылся, отдохнул, сокола посадил на плечо, позвал собак, собрал овец и пошел в город. Идет и играет на волынке. Все смотрят на него, экое чудо, пришел с озера, а ведь ни один пастух оттуда не возвращался.
На другое утро собрался царевич и опять погнал овец к озеру. А царь послал следом за ним двух всадников и велел им подсмотреть, что пастух будет делать. Всадники взобрались на высокую гору, откуда все было видно. А пастух, придя к озеру, спрятал собак и волынку под колоду, а сокола посадил на колоду, засучил штаны и рукава, влез в озеро и давай кричать:
- Эй, дракон, дракон! Выходи-ка на бой, померимся еще раз силой, если ты не баба!
- Сейчас иду, царевич, иду, - отозвался дракон и вскоре появился - огромный, противный, страшный! Дракон схватился с царевичем, и бились они до полудня. А когда стало жарко, дракон и говорит:
- Пусти-ка меня, царевич, дай мне смочить в озере буйную головушку, а там я и зашвырну тебя в поднебесную высь!
- Да будет хвастать, дракон! - отвечает царевич. - Вот кабы была здесь царевна да поцеловала меня в лоб, я бы тебя еще выше закинул.
Тут дракон выпустил царевича и нырнул в озеро.
Вечером, как и накануне, царевич собрал овец и пошел домой, идет и играет на волынке. В городе все волнуются, поджидая его. Все удивлялись, что пастух второй вечер приходит цел и невредим оттуда, откуда раньше никто не возвращался. А посланные два всадника опередили царевича, прискакали во дворец и рассказали царю все, что видели и слышали. Царь тут же позвал дочь, рассказал ей, что и как, и приказал:
- Завтра пойдешь с пастухом на озеро и поцелуешь его в лоб.
Услыхав это, царевна заплакала и стала умолять отца:
- Никого у тебя нет, кроме меня. Неужели ты не боишься, что я могу погибнуть! Тогда отец стал утешать ее:
- Не бойся, дочка! Сколько пастухов мы переменили, и ни один с озера не возвращался, а этот уже два дня борется с драконом! С божьей помощью одолеет он чудище. Ты только пойди с ним завтра, и, может быть, он нас избавит от напасти, что погубила столько людей.
Вот настал белый день, солнце засияло, пастух встал, встала и царевна, и начали они собираться на озеро. Пастух весел, веселее прежнего, а царевна печальна, слезы льет.
- Сестра царевна, прошу тебя, не плачь, - утешал ее пастух. - Ничего не бойся, только сделай то, что я сказал: подбеги и поцелуй меня, когда я тебе знак подам.
Вышли они и погнали овец. Пастух всю дорогу весело играл на волынке, а царевна шла рядом с ним и все плакала. А пастух нет-нет да опустит волынку, наклонится к девушке и скажет:
- Не плачь, мое золото, не бойся ничего! Вот пришли они к озеру. Овцы сразу же разбрелись. Царевич посадил сокола на колоду, а собак и волынку спрятал под колоду, засучил штаны и рукава, влез в озеро и давай кричать:
- Эй, дракон, дракон! Выходи на бой, померимся еще раз силой, если только ты не баба!
- Иду, царевич, иду, - отозвался дракон и вскоре появился - огромный, противный, страшный! Дракон схватился с царевичем, и бились они до полудня. А когда стало жарко, дракон и говорит:
- Пусти-ка, царевич, дай смочить в озере буйную головушку, а там я и зашвырну тебя в поднебесную высь!
- Да будет тебе хвастать, дракон! - отвечает царевич. - Вот кабы здесь была царевна да поцеловала меня в лоб, я бы тебя еще выше закинул! Только он это сказал, царевна подбежала и поцеловала его в щеку, в глаза и в лоб. Тут царевич размахнулся и закинул дракона в поднебесную высь.
Дракон свалился оттуда, ударился о землю и разбился вдребезги. Тут из него выскочил дикий вепрь и побежал, но царевич крикнул собакам: "Держи, не выпускай!" Псы бросились за вепрем, догнали и разорвали его. Из вепря выскочил заяц и пустился бежать по полю. Борзые погнались за ним, поймали его и разорвали. Из зайца вылетел голубь, но на него царевич выпустил сокола. Сокол поймал голубя и принес царевичу в руки. Царевич разрезал голубя и нашел там воробья. Зажал его в кулаке царевич и приказывает:
- Говори сейчас же, где мои братья.
- Скажу, скажу, - отвечает воробей, - только ты мне ничего худого не делай! Возле города твоего отца есть мельница, около нее три ивы. Ты их подруби. И как только ударишь по корням, сразу откроется большая железная дверь. Она приведет тебя в огромное подземелье. В нем томится столько людей - старых и молодых, богатых и бедных, знатных и незнатных, женщин и девушек, что ими можно заселить целое царство. Там и твои братья.
Только воробей все это сказал, царевич взял и свернул ему шею.
А в тот день сам царь взобрался на гору и оттуда все видел.
Когда пастух убил дракона, уже начинало смеркаться. Он умылся, посадил сокола на плечо, позвал собак, собрал овец и, играя на волынке, пошел прямо к царю во дворец, а царевна, все еще дрожа от страха, шла рядом с ним. Вот пришли они в город. Весь народ собрался смотреть на них, как на чудо. А царь-то видел, как бился на поединке пастух с драконом, позвал он пастуха к себе, отдал за него свою дочь, тут же обвенчал их и закатил пир на целую неделю.
Царевич рассказал, кто он и откуда, и все обрадовались еще больше. Когда же он решил возвратиться домой, царь дал ему много провожатых и снарядил в дорогу. Вот подъехали они к мельнице. Царевич подрубил ивы и ударил по корням. Сразу отворилась железная дверь, а за ней, в подземелье, томились люди из разных царств. Царевич велел всем выходить по одному и идти, кто куда хочет, а сам встал у двери. Вместе со всеми вышли и его братья. Он их обнял и поцеловал. Узники поблагодарили его за спасение, и каждый пошел своей дорогой. А царевич с братьями и с женой молодой направился к отцу и жил и царствовал в своем краю до конца жизни.

[ALINANIK]

Сказка к 7 Жезлов.


7 Жезлов - Гензель и Гретель
Братья Гримм
Перевод Г. Петникова





Жил на опушке дремучего леса бедный дровосек с женой и двумя детьми: мальчика звали Гензель, а девочку Гретель. Жил дровосек впроголодь; и наступила однажды в той земле такая дороговизна, что ему не на что было купить даже кусок хлеба. Вот как-то вечером лежит он в кровати, не спит, а всё с боку на бок переворачивается, вздыхает и, наконец, говорит жене:
- Что теперь будет с нами? Как нам детей прокормить, нам и самим-то есть нечего!
- А знаешь что, - отвечала жена, - заведём завтра утром детей пораньше в лес, в самую чащу; разведём там костёр и дадим им по кусочку хлеба. А сами пойдём на работу и оставим их одних. Не найти им дороги обратно - вот мы от них и избавимся.
- Нет, жена, - говорит дровосек, - этого я не сделаю: ведь сердце у меня не камень, не могу я детей бросить одних в лесу. Нападут на них дикие звери и съедят их.
- Ну и дурак! - говорит жена. - Придётся нам тогда всем четверым с голоду пропадать, и тебе останется только одно - гробы сколачивать. - И она донимала его до тех пор, пока он с ней не согласился.
- А всё-таки жалко мне моих бедных детей! - сказал дровосек.

Дети от голода не могли заснуть и слышали всё, что говорила мачеха отцу. Заплакала Гретель горькими слезами и говорит Гензелю:
- Бедные мы с тобой, бедные! Видно, нам теперь пропадать придётся!
- Тише, Гретель, не горюй! - сказал Гензель. - Я уж что-нибудь придумаю.
И вот, когда родители уснули, он встал, надел свою курточку, отворил дверь в сени и тихо выбрался на улицу. На небе ярко светил месяц. Белые камешки во дворе блестели под его лучами, словно денежки. Гензель нагнулся и набил ими полный карман. Потом он вернулся домой и говорит Гретель:
- Утешься, милая сестрица, спи себе теперь спокойно! - И с этими словами он снова улёгся в постель.
Чуть только начало светать, пришла мачеха и стала будить детей.
- Вставайте, лентяи! Нужно идти в лес за дровами. - Потом дала им по кусочку хлеба и сказала: - Этот хлеб будет вам на обед. Смотрите только, сейчас его не ешьте, больше вы ничего не получите.
Взяла Гретель весь хлеб и спрятала себе под фартук. Гензелю ведь некуда было спрятать хлеб, у него карман был набит камешками. Потом они все отправились в лес. Идут они, а Гензель всё останавливается и назад оглядывается. Говорит ему отец:
- Что ты, Гензель, всё оборачиваешься и отстаёшь? Иди-ка поскорее.
- Я, батюшка, - отвечал Гензель, - всё на свою белую кошечку посматриваю. Сидит она на крыше и так жалостно смотрит на меня, словно прощается.
- Не болтай глупости, - сказала мачеха, - вовсе это не твоя кошечка, это белая труба на солнце блестит.
А Гензель вовсе не на кошечку смотрел, а доставал из кармана блестящие камешки и бросал их на дорогу.
Вот пришли они в самую чашу леса, и дровосек сказал:
- Ну, дети, собирайте хворост, а я костёр разведу, чтобы вы не озябли.
Набрали Гензель и Гретель целую кучу хворосту. Когда огонь хорошо разгорелся, мачеха говорит:
- Ну, дети, ложитесь теперь у костра да отдохните как следует, а мы пойдём в лес дрова рубить. Когда кончим работу, вернёмся за вами.
Сели Гензель и Гретель у костра, а в полдень они съели свой хлеб. Они всё время слышали стук топора и думали, что это где-нибудь недалеко работает отец. А постукивал-то вовсе не топор, а сухой сук, который отец подвязал к старому дереву. Сук раскачивало ветром, он ударялся о ствол и стучал. Сидели они так, сидели, от усталости у них стали закрываться глаза, и они крепко уснули. Когда они проснулись, в лесу было уже совсем темно. Заплакала Гретель и говорит:
- Как нам теперь найти дорогу домой?
- Погоди, - утешал её Гензель, - вот взойдёт месяц, станет светлее, мы и найдём дорогу.
И верно, скоро взошёл месяц. Взял Гензель Гретель за руку и пошёл от камешка к камешку - а блестели они, словно денежки, и указывали детям дорогу. Всю ночь шли они, а на рассвете пришли к отцовскому дому и постучались в дверь. Открыла мачеха дверь, видит - стоят перед ней Гензель и Гретель, и говорит:
- Ах вы, скверные дети, что вы так долго в лесу отсыпались? А мы уже думали, что вы вовсе не хотите назад возвращаться.
Обрадовался отец, увидя детей. Тяжело ему было бросать их одних в лесу. Но вскоре опять наступили голод и нужда, и в доме дровосека нечего стало есть. И вот услыхали дети, как мачеха ночью, лёжа в постели, говорила отцу:
- У нас опять уже всё съедено, осталось только полкраюхи хлеба, а потом уж нам конец! Надо отделаться от детей - заведём их в лес подальше, чтобы не найти им дороги назад! Иного выхода у нас нету.
Тяжко стало на сердце у дровосека, и он подумал: "Уж лучше бы мне последним куском с детьми поделиться". Но жена и слышать об этом не хотела, стала его бранить да попрекать. Недаром говорится: плохое начало не к доброму концу. Уступил он раз, пришлось ему и сейчас уступить.
А дети не спали и слышали весь их разговор. Когда отец с мачехой заснули, встал Гензель с постели и хотел пойти во двор, чтобы набрать камешков, как в прошлый раз. Но мачеха заперла дверь, и Гензель не смог выйти из хижины. Он стал утешать свою сестрицу и говорит:
- Не плачь, Гретель, спи спокойно, увидишь, что мы не пропадём.
Рано утром мачеха разбудила их и дала им по куску хлеба, он был ещё меньше, чем в прошлый раз. Пошли они в лес, а Гензель по дороге крошил хлеб в кармане, останавливался и бросал хлебные крошки на дорогу. Говорит ему отец:
- Что ты, Гензель, всё останавливаешься да оглядываешься? Иди-ка поскорее.
- Я, батюшка, - отвечал Гензель, - на своего белого голубка смотрю. Сидит он на крыше и на меня так жалостно смотрит, словно прощается.
- Не болтай глупости, - говорит ему мачеха. - Вовсе это не твой голубок, это белая труба блестит на солнце.
А Гензель всё бросал и бросал на дорогу хлебные крошки. Завела мачеха детей еще глубже в лес, где они ещё ни разу не были. Развели опять большой костёр, и говорит мачеха:
- Сидите здесь, детки, а как устанете, поспите маленько. А мы пойдём в лес дрова рубить и к вечеру, когда кончим работу, придём за вами.
Когда наступил полдень, Гретель поделилась своим куском хлеба с Гензелем, ведь он-то свой хлеб по дороге раскрошил. Потом они уснули. Вот уж и вечер прошёл, но никто за бедными детьми не приходил. Проснулись они - а в лесу уже тёмная ночь. Стал Гензель утешать сестрицу:
- Погоди, Гретель, вот скоро луна взойдёт, мы и отыщем дорогу по хлебным крошкам.
Когда взошла луна, отправились они искать дорогу. Искали её, искали, но так и не нашли. Тысячи птиц летают в лесу и в поле - и они все их поклевали. Говорит Гензель Гретель: "Мы уж как-нибудь найдём дорогу", но они её не нашли. Шли они целую ночь и весь день с утра до вечера, но никак не могли выбраться из лесу. Дети сильно проголодались: ведь кроме ягод, которые они собирали по дороге, у них не было ни куска во рту. Устали они так, что еле-еле ноги передвигали, прилегли под деревом и заснули.
Наступило уже третье утро с тех пор, как покинули они отцовскую избушку. Пошли они дальше. Идут и идут, а лес всё глубже и темней, и если б не подоспела помощь, они выбились бы из сил. Вот наступил полдень, и дети заметили на ветке красивую белоснежную птичку. Сидит себе и поёт, да так хорошо, что дети остановились и заслушались. Умолкла птичка, взмахнула крыльями и полетела перед ними, и пошли они за ней следом, пока, наконец, не добрались до избушки, где птичка уселась на крыше. Подошли дети ближе, видят - избушка-то не простая: она вся из хлеба сделана, крыша у неё из пряников, а окошки - из сахара. Говорит Гензель:
- Вот мы сейчас и поедим на славу. Я примусь за крышу, она, должно быть, очень вкусная.
Вытянулся Гензель во весь рост и отломил кусочек крыши, чтобы попробовать, какая она на вкус, а Гретель стала лакомиться окошками. Вдруг послышался изнутри чей-то тоненький голосок:
- Кто там ходит под окном? Кто грызёт мой сладкий дом?
Отвечают дети:
- Это гость чудесный,
Ветер поднебесный! -
а сами снова едят. Пришлась крыша Гензелю очень по вкусу, и он оторвал от неё большой кусок, а Гретель выломала целое круглое стекло из сахара и, усевшись около избушки, стала его уплетать. Вдруг открывается дверь, и выходит оттуда старая-престарая старуха, опираясь о костыль. Испугались Гензель и Гретель, и все лакомства из рук выронили. Покачала старуха головой и говорит:
- Эй, милые детки, как вы сюда попали? Ну, заходите ко мне, я вам зла не сделаю.
Взяла она обоих за руки и повела в свою избушку. Принесла она угощение - молоко с оладьями, посыпанными сахаром, яблоки и орехи. Потом она постелила им две красивые постельки и накрыла их белыми одеялами. Улеглись Гензель и Гретель и подумали: "Мы, наверное, попали в рай".
Но старуха только притворялась такой доброй, а на самом деле это была злая ведьма, что подстерегала детей, а избушку из хлеба построила для приманки. Если какой-нибудь ребёнок попадал ей в руки, она его убивала, варила в котле и съедала, и это было для неё самое большое лакомство. Глаза у неё были, как у всех ведьм, красные, и видели плохо, но зато у них нюх тонкий, как у зверей, и они чуют близость человека. Когда Гензель и Гретель подходили к её избушке, она злобно захохотала и сказала с усмешкой: "Вот они и попались! Теперь уж им от меня не уйти!" Рано утром, когда дети ещё спали, она встала, посмотрела, как они спокойно спят да какие у них пухлые и румяные щёчки, и сказала про себя: "Вот это будет лакомый кусочек!" Схватила Гензеля своей костлявой рукой, унесла его в хлев и заперла его за решётчатой дверью - пусть себе кричит сколько хочет, ничто ему не поможет! А потом разбудила Гретель и говорит:
- Вставай скорее, лентяйка! Иди принеси воды и свари своему брату что-нибудь повкусней, вон сидит он в хлеву. Я хочу, чтобы стал он пожирнее, тогда я его съем.
Горько заплакала Гретель. Но что было делать, пришлось ей исполнять приказание злой ведьмы. И вот готовила она для Гензеля самые вкусные блюда, а самой ей доставались одни лишь объедки. Каждое утро ковыляла старуха к хлеву и говорила:
- Ну-ка, Гензель, протяни мне свой палец, я хочу посмотреть, жирненький ли ты.
А Гензель взял и протянул ведьме вместо пальчика косточку. Ведьма плохо видела, пощупала косточку и удивлялась, отчего это Гензель не жиреет. Так прошло четыре недели, а Гензель всё не жирел. Надоело старухе ждать, и крикнула она девочке:
- Эй, Гретель, наноси скорее воды! Жирного или тощего, всё равно я Гензеля завтра утром заколю и сварю.
Ох как горевала бедная сестрица, когда пришлось ей таскать воду! Слезы так и текли у неё по щекам.
- Лучше бы нас растерзали дикие звери в лесу, тогда мы хоть вместе бы погибли!
- Ну, нечего хныкать! - крикнула старуха. - Теперь тебе ничего не поможет.
Рано поутру Гретель должна была встать, выйти во двор, повесить котёл с водой и развести огонь.
- Сначала мы испечём хлеб, - сказала старуха, - я уже истопила печь и вымесила тесто. - И толкнула бедную Гретель к самой печи, откуда так и полыхало большое пламя. - Ну, полезай в печь, - сказала ведьма, - да погляди, хорошо ли она натоплена, не пора ли хлебы сажать?
Полезла было Гретель в печь, а старуха в это время хотела закрыть её заслонкой, чтобы Гретель зажарить и съесть. Но Гретель догадалась, что затевает старуха, и говорит:
- Да я не знаю, как это сделать, как мне туда пролезть?
- Вот глупая гусыня, - сказала старуха, - смотри, какое большое устье, и я-то могла бы туда залезть, - и она взобралась на шесток и просунула голову в печь.
Тут Гретель как толкнёт ведьму, да так, что та очутилась прямо в самой печи. Потом Гретель прикрыла печь железной заслонкой и заперла на задвижку. У-ух, как страшно завыла ведьма! Но Гретель убежала, и проклятая ведьма сгорела дотла.
Бросилась Гретель поскорей к Гензелю, открыла хлев и крикнула:
- Выходи, Гензель, мы спасены! Старая ведьма в печке сгорела!
Выскочил Гензель из хлева, словно птица из клетки, когда ей откроют дверку. Как обрадовались они, как кинулись друг другу на шею, как прыгали от радости и целовались! Теперь им нечего уже было бояться, и вот вошли они в ведьмину избушку и видят - стоят там всюду по углам ларцы с жемчугами и драгоценными каменьями.
- Ну, это будет, пожалуй, получше наших камешков, - сказал Гензель и набил ими полные карманы.
А Гретель говорит:
- Мне тоже хочется что-нибудь домой принести, - и насыпала их полный передник.
- А теперь бежим поскорей отсюда, - сказал Гензель, - ведь нам надо выбраться из ведьминого леса.
Прошли они так часа два и подошли, наконец, к большому озеру.
- Не перебраться нам через него, - говорит Гензель, - не видать нигде ни лавочки, ни моста.
- Да и лодочки не видно, - ответила Гретель, - но вон плывёт белая уточка; если я её попрошу, она поможет нам переправиться на другой берег.
И кликнула Гретель уточке:
- Нету мостика нигде,
Ты свези нас по воде!
Подплыла уточка, Гензель сел на неё и позвал сестрицу, чтобы она села вместе с ним.
- Нет, - ответила Гретель, - уточке будет слишком тяжело. Пускай перевезёт она сначала тебя, а потом и меня.
Добрая уточка так и сделала. Они счастливо переправились на другой берег и прошли дальше. А там лес показался им совсем знакомым, и, наконец, они увидели издали отцовский дом. Тут дети пустились бежать, влетели в комнату и бросились отцу на шею. С той поры, как отец бросил детей в лесу, не было у него ни минуты радости, а жена его умерла. Раскрыла Гретель передник, и рассыпались по комнате жемчуга и драгоценные камни, а Гензель выбрасывал их из кармана целыми пригоршнями. И настал конец их нужде и горю, и зажили они счастливо и хорошо.

[ALINANIK]

Сказка к 8 Жезлов.

Три королевича и их звери
Литовская сказка






Давным-давно жили на свете три брата-королевича, и была у них сводная сестрица. Вот однажды отправились они на охоту все вчетвером, и заехали в густой-прегустой лес. Вдруг видят – на полянке волчица, и три волчонка с нею. Только братья стрелять изготовились, как заговорила с ними волчица человеческим голосом:
«Не стреляйте в меня, и я отдам вам своих волчат, они будут вам верными друзьями и слугами»
Королевичи согласились и поехали дальше, а волчата побежали за ними следом.

Долго ли, коротко ли, увидели они на другой поляне львицу с тремя львятами, и та тоже упросила братьев не стрелять в нее, и отдала им в услужение своих львят.
То же случилось и когда они встретили лисицу, зайчиху, кабаниху, медведицу, и под конец бежала за ними целая звериная стая.
К вечеру доехали братья до распутья, возле которого росли три березки. Самый старший из братьев снял с плеча лук и выстрелил в одну из берез, и сказал братьям:
«Пусть каждый из вас пометит стрелой одно из этих деревьев прежде, чем мы разъедемся в разные стороны. Когда кто-нибудь из нас вернется на это место, пусть внимательно глянет на стрелы двух других: если кровь капает из-под стрелы, то мертв ее хозяин, если молоко – то все с ним благополучно»
Так они и сделали, как старший брат сказал, а потом обернулись к своей сестрице и спросили, с кем из них она поедет.
«Со старшим», ответила та.
Тогда братья разъехались в разные стороны, и под копыта их коней легли разные дороги, и за каждым из них побежали их звери, и сводная сестрица поехала бок о бок со старшим королевичем.
И вот прибыли они с сестрицей на широкую поляну, посреди которой стоял большой величественный замок, а в замке том жили разбойники и грабители. Королевич приблизился к замку, застучал в ворота латной перчаткой. Грабители открыли ему, но в тот же миг звери королевича кинулись в ворота, и всех в замке перебили, а трупы стащили в глубокий подвал. Только один разбойник остался в живых, но он лежал тихо и виду не подавал, что жив, мертвым прикидывался. А королевич с сестрой вошли в замок и стали там жить.
На следующее утро собрался королевич на охоту, а перед тем как уехать, строго-настрого наказал сестре, что может она ходить во все комнаты, в которые захочет, кроме подвала, в котором мертвые разбойники лежат. Но у сестрицы его в одно ухо влетело, в другое выпорхнуло, и еще прежде того, как королевич скрылся в густом лесу, она начисто забыла, что он ей говорил.
И вот она переходила из комнаты в комнату, и спускалась все глубже и глубже, пока не дошла до подвала и не открыла в него дверь. Тут она увидела того грабителя, что прикидывался мертвым, и он сказал ей:
«Не бойся! Сделай то, что я скажу, и буду я тебе верным другом! Ведь если ты выйдешь за меня замуж, то будешь куда счастливее, чем с братом. Но сначала сходи наверх, в большой зал и загляни в шкаф. Там стоят три бутылочки. В первой – животворная мазь, которой ты помажешь мои раны, чтобы они зажили. Потом дашь мне хлебнуть из второй, чтобы здоровье ко мне полностью вернулось. Ну а потом и из третей глоток поднесешь, чтобы силы мои утроились. А когда твой брат вернется с охоты со своими зверями, то ты подойди к нему и скажи: «Братец, я знаю, ты очень силен. Но вот если бы я шелковым шнуром связала твои большие пальцы у тебя за спиной – смог бы ты освободиться?» А когда увидишь, что он освободиться не может, - сразу меня зови»
Когда королевич вернулся вечером домой, его сестра сделала все в точности так, как сказал ей разбойник, и связала ему руки за спиной. Но ее брат только сказал:
«Такой шнурок слишком слаб для меня, сестрица», и одним движением разорвал его.
На следующее утро королевич опять уехал на охоту вместе со своими зверями, а сестрица его поспешила в подвал, и там грабитель сказал ей, что она должна взять шнур покрепче.
Но и в этот раз королевич смог порвать путы, хоть и не так легко, как в первый раз, и сказал сестрице:
«Нет, и этот шнурок недостаточно крепок, чтобы удержать меня»
На третий день, когда он вернулся с охоты, сестрица уговорила его в последний раз попробовать свои силы и связала ему пальцы толстым, крепким шнуром, который сама сплела днем из шелка и своих волос, пока брата не было. В этот раз королевич тянул и дергал шнур со всей силы, но порвать его не мог, и тогда он сказал своей сестре:
«Милая сестрица, в этот раз шнур настолько крепок, что не порвать мне его. Подойди же и развяжи меня».
Но вместо того, чтобы развязать его, она позвала в зал разбойника, и он ворвался, размахивая большим ножом, и хотел уже убить королевича, когда тот сказал:
«Подожди несколько мгновений. Прежде, чем я умру, я хочу три раза прогудеть в мой охотничий рог – один раз в этой комнате, другой – на лестнице, а третий – во дворе замка»
Разбойник согласился, и принес принцу его белый охотничий рог.
При первом звуке рога во дворе замка, в клетке, проснулась лисица, и сразу поняла, что ее хозяину нужна помощь. Тогда она разбудила волка, щекоча его морду своим хвостом. Вместе они разбудили льва, дергая того за гриву, а лев, как проснулся, так яростно ударился о дверцу клетки, что та разлетелась на мелкие кусочки, и звери очутились на свободе.
Лисица сразу же поспешила через двор на помощь к хозяину, и в два счета перегрызла шнуры, что спутывали его пальцы. Лев бросился на разбойника, и разорвал его на части, и каждый из зверей оставил себе по одной его кости.
Тогда королевич обернулся к своей сводной сестре и сказал:
«Я не буду тебя убивать, просто оставлю здесь, чтобы ты хорошенько раскаялась в содеянном»
И он приковал ее цепями к стене и поставил перед ней большой стеклянный шар.
«Я не выпущу тебя, и не вернусь до тех пор, пока этот шар перед тобой не наполнится слезами».
С этими словами королевич кликнул своих зверей и отправился в путь.
Долго ли, коротко ли, а доехал он до корчмы, и все люди в там были грустными-прегрустными. Королевич их и спрашивает, что за горе у них случилось.
«Ах, путник!», отвечают ему, «У нас большое горе! Сегодня дочь нашего короля должна умереть, ее отдадут на съедение злобному девятиглавому змею морскому!»
Тогда королевич сказал:
«Ни к чему королевне умирать – я достаточно силен и ловок, и спасу ее от змея», и отправился на берег моря, где должно было появиться чудовище.
Вот пришел королевич на берег, и звери с ним. Вдруг видят – движется пышная процессия, ведут несчастную принцессу на съедение змею. Привели ее, да и оставили одну на берегу, а сами со стенаниями и причитаниями возвратились в город. Но королевич остался, и вскоре увидел, как у самого горизонта забурлила в море вода, а спустя малое время смог разглядеть и самого девятиглавого дракона, стремительно скользящего по волнам. Тут королевич посоветовался со своими зверями, и сделали они вот что: лиса опускала свой пышный хвост в воду, и брызгала змею в глаза соленой водой, а лев и медведь стали прыгать перед змеиным носом, вздымая тучи брызг, чтобы тот ничего толком не мог разглядеть, а королевич бросился на змея с мечом и зарубил его, а звери растащили его тело на части.
Королевна подбежала к своему избавителю и стала горячо благодарить его за спасение, а потом сказала:
«Садись со мной в карету, и отправимся в замок моего отца», и она дала ему свое кольцо и половинку платка.
Но по дороге в город извозчик и лакей сговорились друг с другом, говоря:
«А с чего это мы должны везти его в замок? Его никто не видел, никто не знает – убьем его, да и дело с концом, а королю скажем, что это мы убили дракона и дочку его спасли, и тогда один из нас на ней женится»
И вот бросились они в карету, убили королевича, а тело выбросили на обочину.
Собрались верные звери возле него, и горевали, и плакали по своему доброму хозяину, но вот волк сказал: я знаю, что можно сделать. И он побежал на опушку леса, увидел вола и сразу же его загрыз. Потом он позвал лису, и сказал спрятаться где-нибудь рядышком, а когда прилетит ворон, и станет клевать тушу, то надо этого ворона схватить и принести ко льву.
Так все и случилось, и лисица поймала ворона и принесла его льву.
Лев сказал:
«Мы тебя не убьем, если ты пообещаешь слетать к трем источникам с волшебной водой, и от каждого принести нам воды, чтобы мы смогли оживить хозяина.
Ворон согласился, и полетел сначала к источнику с мертвой водой, и принес в клюве королевичу, брызнул на него – и затянулись его раны. Потом полетел он к источнику здоровья – и стал королевич сильнее прежнего. А уж в последнюю очередь слетал он на источник с живой водой, брызнул на королевича – и очнулся тот ото сна смертного, и поднялся с земли.
Тогда отправился он вместе со зверями в город, и увидел, что там идут приготовления к большому пиру – принцессу выдавали замуж за извозчика, который якобы спас ее от змея морского.
Королевич прямиком пошел во дворец, нашел там извозчика и спросил:
«Есть ли у тебя какой-нибудь знак, что это ты убил змея и спас принцессу?»
«Нет у меня никакого знака, но это я ее освободил!»
«А у меня есть золотое кольцо принцессы и половинка ее платка, что она дала мне сразу после того, как я отсек все девять змеиных голов!»
И когда король увидел вещи своей дочки, он сразу понял, что королевич говорит чистую правду. Извозчика и лакея заковали в цепи и бросили в тюрьму, а королевич женился на королевне и получил в приданое половину земель своего тестя.
Вскоре после женитьбы охотился королевич в лесу, но ночь застала его, и он заблудился, и бродил среди деревьев, отыскивая дорожку, которая бы вывела его обратно к замку. Вскоре он увидел огонек, и когда подошел поближе, разглядел, что на поляне, возле костра, сложенного из хвороста и сухих листьев, сидит древняя старуха.
Королевич очень устал, и решил не блуждать долее в потемках. Он подошел к старухе и спросил, может ли провести ночь возле ее костра.
«Конечно, оставайся. Вот только я боюсь твоих зверей. Разреши мне усмирить их этим прутиком, а уж после того я совсем перестану их бояться», и королевич разрешил ей. Но как только старуха коснулась его зверей, как те обратились в камень, и то же случилось с королевичем.
Не прошло после этого много времени, как средний брат вернулся к распутью, где росли три березы. Вспомнив, что наказал им старший, он подошел, чтобы осмотреть стрелы, и увидел, что из-под стрелы старшего брата медленно сочится алая кровь. Средний королевич понял, что с его старшим братом что-то случилось, и поскакал на его поиски. Вскоре достиг он вместе со своими зверями королевства, которым управлял его старший брат, и где жила его молодая жена, и увидел, что все жители в горе и печали оттого, что их молодой король исчез.
Но когда они увидели среднего королевича и зверей возле него, то приняли его за своего молодого короля, и обрадовались, и рассказали, как повсюду его искали. Привели его к королю, но и тот решил, что это его зять. Только принцесса догадалась, что это не ее муж, поэтому попросила его пойти в лес вместе со зверями, и отыскать ее молодого супруга.
И отправился средний королевич в лес, и настигла его ночь. Увидел он между деревьев свет, и вышел на полянку среди деревьев, где возле огня сидела какая-то старуха. Средний королевич спросил, может ли он провести ночь возле ее огня, так как уже слишком поздно, чтобы возвращаться в город. И старуха ответила:
«Конечно, оставайтесь, вот только боюсь я ваших зверушек. Можно я усмирю их своим прутиком, чтобы страх покинул меня?»
И средний королевич разрешил ей сделать это, ибо не знал, что она была ведьмой, и через мгновение и звери, и средний королевич были обращены в камень.
Немного времени прошло, но вернулся к перепутью младший брат-королевич. Поглядел он на стрелы – а сразу из под двух кровь капает.
Заплакал он, и сказал:
«Горе мне, горе! Было у меня два брата, а теперь оба они умерли»
И отправился он тоже в то королевство, где правил его старший брат, и его верные звери побежали за ним. Когда он вошел в город, все люди подумали, что это вернулся их молодой король, и приняли его с великим почетом и радостью, и спрашивали, где же он пропадал так долго. Отвели его в королевский дворец, но и король не понял, что это не его молодой зять, а только его младший брат. Только королевна сразу узнала, что это не муж ее, и стала она упрашивать младшего брата разыскать ее молодого супруга.
Кликнул младший королевич своих зверей, и отправился в лес. Бродил он там, и то и дело прижимал ухо к земле, чтобы услышать своих братьев и их зверей, и слышал слабый звук, но не мог понять с какой стороны он доносится. Тогда он дунул в свой охотничий рог, и снова припал к земле, и показалось ему, что слышит он, как огонь горит.
И вскоре вышел он к лесному костру, возле которого сидела старуха. Он спросил у нее, может ли он заночевать возле ее огня, и старуха согласилась, только сказала, что он должен сначала позволить ей усмирить его зверей прутиком, потому что иначе она боится возле них ночевать.
Но королевич ответил:
«Нет, нельзя. Эти звери мои, и никто, кроме хозяина, не смеет коснуться их».
С этими словами он взял у ведьмы прутик и прикоснулся к своей лисице, и та превратилась в камень.
Тут он понял, что старуха была ведьмой, он обернулся к ней и сказал:
«Если не оживишь немедленно моих братьев и всех зверей, мой лев порвет тебя на части»
Ведьма испугалась, вытащила из кучи хвороста ветку дуба, сожгла ее, и пеплом посыпала камни. И в тот же момент вместо камней появились братья-королевичи, и все их звери были подле них.
Отправились они все втроем в город, и король никак не мог понять, который из них был его зятем, но выбежала королевна, и сразу кинулась на шею к своему мужу.
И была на их землях великая радость.

[ALINANIK]

Сказка к 9 Жезлов.


Летучий корабль
(Русская народная сказка)





Жили-были старик да старуха. У них было три сына — два старших умниками слыли, а младшего все дурачком звали. Старших старуха любила — одевала чисто, кормила вкусно. А младший в дырявой рубашке ходил, черную корку жевал.
— Ему, дурачку, все равно: он ничего не смыслит, ничего не понимает!
Вот однажды дошла до той деревни весть: кто построит царю такой корабль, чтоб и по морям ходил и под облаками летал, — за того царь свою дочку выдаст.
Решили старшие братья счастья попытать.

— Отпустите нас, батюшка и матушка! Авось который-нибудь из нас царским зятем станет!
Снарядила мать старших сыновей, напекла им в дорогу пирогов белых, нажарила-наварила курятины да гусятины:
— Ступайте, сыночки!
Отправились братья в лес, стали деревья рубить да пилить. Много нарубили-напилили. А что дальше делать — не знают. Стали они спорить да браниться, того и гляди, друг дружке в волосы вцепятся.
Подошел тут к ним старичок и спрашивает:
— Из-за чего у вас, молодцы, спор да брань? Может, и я вам какое слово на пользу скажу?
Накинулись оба брата на старичка — слушать его не стали, нехорошими словами обругали и прочь прогнали. Ушел старичок. Поругались еще братья, съели все свои припасы, что им мать дала, и возвратились домой ни с чем…
Как пришли они, начал проситься младший:
— Отпустите теперь меня!
Стали мать и отец отговаривать его да удерживать:
— Куда тебе, дурню, — тебя волки по дороге съедят!
А дурень знай свое твердит:
— Отпустите — пойду, и не отпустите — пойду!
Видят мать и отец — никак с ним не сладишь. Дали ему на дорогу краюху черного сухого хлеба и выпроводили вон из дому.
Взял дурень с собой топор и отправился в лес. Ходил-ходил по лесу и высмотрел высокую сосну: верхушкой в облака эта сосна упирается, обхватить ее впору только троим.
Срубил он сосну, стал ее от сучьев очищать. Подошел к нему старичок.
— Здравствуй, — говорит, — дитятко!
— Здравствуй, дедушка!
— Что это, дитятко, ты делаешь, на что такое большое дерево срубил?
— А вот, дедушка, царь обещал выдать свою дочку за того, кто ему летучий корабль построит, я и строю.
— А разве ты сможешь такой корабль смастерить? Это дело мудреное, пожалуй, и не сладишь.
— Мудреное не мудреное, а попытаться надо: глядишь, и слажу! Вот и ты кстати пришел: старые люди бывалые, сведущие. Может, ты мне что и присоветуешь.
Старичок говорит:
— Ну, коли просишь совет тебе подать, слушай: возьми-ка ты свой топор и отеши эту сосну с боков: вот этак!
И показал, как надо обтесывать.
Послушался дурень старичка — обтесал сосну так, как он показывал. Обтесывает он, диву дается: топор так сам и ходит, так и ходит!
— Теперь, — говорит старичок, — обделывай сосну с концов: вот так и вот этак!
Дурень старичковы слова мимо ушей не пропускает: как старичок показывает, так он и делает.
Закончил он работу, старичок похвалил его и говорит:
— Ну, теперь не грех передохнуть да закусить малость.
— Эх, дедушка, — говорит дурень, — для меня-то еда найдется, вот эта краюха черствая. А тебя-то чем угостить? Ты небось и не угрызешь мое угощение?
— А ну-ка, дитятко, — говорит старичок, — дай сюда свою краюху!
Дурень подал ему краюху. Старичок взял ее в руки, осмотрел, пощупал да и говорит:
— Не такая уж черствая твоя краюха!
И подал ее дурню. Взял дурень краюху — глазам своим не верит: превратилась краюха в мягкий да белый каравай.
Как поели они, старик и говорит:
— Ну, теперь станем паруса прилаживать!
И достал из-за пазухи кусок холста.
Старичок показывает, дурень старается, на совесть все делает — и паруса готовы, прилажены.
— Садись теперь в свой корабль, — говорит старичок, — и лети, куда тебе надобно. Да смотри, помни мой наказ: по пути сажай в свой корабль всякого встречного!
Тут они и распрощались. Старичок своей дорогой пошел, а дурень на летучий корабль сел, паруса расправил. Надулись паруса, взмыл корабль в небо, полетел быстрее сокола. Летит чуть пониже облаков ходячих, чуть повыше лесов стоячих…
Летел-летел дурень и видит: лежит на дороге человек — ухом к сырой земле припал. Спустился он и говорит:
— Здорово, дядюшка!
— Здорово, молодец!
— Что это ты делаешь?
— Слушаю я, что на том конце земли делается.
— А что же там делается, дядюшка?
— Поют-заливаются там пташки голосистые, одна другой лучше!
— Экой ты, какой слухменный! Садись ко мне на корабль, полетим вместе.
Слухало не стал отговариваться, сел на корабль, и полетели они дальше.
Летели-летели, видят — идет по дороге человек, идет на одной ноге, а другая нога к уху привязана.
— Здорово, дядюшка!
— Здорово, молодец!
— Что это ты на одной ноге скачешь?
— Да если я другую ногу отвяжу, так за три шага весь свет перешагну!
— Вот ты какой быстрый! Садись к нам.
Скороход отказываться не стал, взобрался на корабль, и полетели они дальше.
Много ли, мало ли пролетели, глядь — стоит человек с ружьем, целится. А во что целится — неведомо.
— Здорово, дядюшка! В кого это ты целишься — ни зверя, ни птицы кругом не видно.
— Экие вы! Да я и не стану близко стрелять. Целюсь я в тетерку, что сидит на дереве верст за тысячу отсюда. Вот такая стрельба по мне.
— Садись с нами, полетим вместе!
Сел и Стреляло, и полетели все они дальше.
Летели они, летели и видят: идет человек, несет за спиною большущий мешок хлеба.
— Здорово, дядюшка! Куда идешь?
— Иду добывать хлеба себе на обед.
— На что тебе еще хлеб? У тебя и так полон мешок!
— Что тут! Этот хлеб мне в рот положить да проглотить. А чтобы досыта наесться, мне надобно сто раз по столько!
— Ишь ты какой! Садись к нам в корабль, полетим вместе.
Сел и Объедало на корабль, полетели они дальше.
Над лесами летят, над полями летят, над реками летят, над селами да деревнями летят.
Глядь: ходит человек возле большого озера, головой качает.
— Здорово, дядюшка! Что это ты ищешь?
— Пить хочется, вот и ищу, где бы напиться.
— Да перед тобой целое озеро. Пей в свое удовольствие!
— Да этой воды мне всего на один глоточек станет.
Подивился дурень, подивились его товарищи и говорят:
— Ну, не горюй, найдется для тебя вода. Садись с нами на корабль, полетим далеко, будет для тебя много воды!
Опивало сел в корабль, и полетели они дальше.
Сколько летели — неведомо, только видят: идет человек в лес, а за плечами у него вязанка хвороста.
— Здорово, дядюшка! Скажи ты нам: зачем это ты в лес хворост тащишь?
— А это не простой хворост. Коли разбросать его, тотчас целое войско появится.
— Садись, дядюшка, с нами!
И этот сел к ним. Полетели они дальше.
Летели-летели, глядь: идет старик, несет куль соломы.
— Здорово, дедушка, седая головушка! Куда это ты солому несешь?
— В село.
— А разве в селе мало соломы?
— Соломы много, а такой нету.
— Какая же она у тебя?
— А вот какая: стоит мне разбросать ее в жаркое лето — и станет враз холодно: снег выпадет, мороз затрещит.
— Коли так, правда твоя: в селе такой соломы не найдешь. Садись с нами!
Холодило взобрался со своим кулем в корабль, и полетели они дальше.
Летели-летели и прилетели к царскому двору.
Царь в ту пору за обедом сидел. Увидел он летучий корабль и послал своих слуг:
— Ступайте спросите: кто на том корабле прилетел — какие заморские царевичи и королевичи?
Слуги подбежали к кораблю и видят — сидят на корабле простые мужики.
Не стали царские слуги и спрашивать у них: кто таковы и откуда прилетели. Воротились и доложили царю:
— Так и так! Нет на корабле ни одного царевича, нет ни одного королевича, а все черная кость — мужики простые. Что прикажешь с ними делать?
«За простого мужика нам дочку выдавать зазорно, — думает царь. — Надобно от таких женихов избавиться».
Спросил он у своих придворных — князей да бояр:
— Что нам теперь делать, как быть?
Они и присоветовали:
— Надо жениху задавать разные трудные задачи, авось он их и не разгадает. Тогда мы ему от ворот поворот и покажем!
Обрадовался царь, сейчас же послал слуг к дурню с таким приказом:
— Пусть жених достанет нам, пока наш царский обед не кончится, живой и мертвой воды!
Задумался дурень:
— Что же я теперь делать буду? Да я и за год, а может быть, и весь свой век не найду такой воды.
— А я на что? — говорит Скороход. — Мигом за тебя справлюсь.
Отвязал он ногу от уха и побежал за тридевять земель в тридесятое царство. Набрал два кувшина воды живой и мертвой, а сам думает: «Времени впереди много осталось, дай-ка малость посижу — успею к сроку возвратиться!»
Присел под густым развесистым дубом, да и задремал…
Царский обед к концу подходит, а Скорохода нет как нет.
Загоревали все на летучем корабле — не знают, что и делать. А Слухало приник ухом к сырой земле, прислушался и говорит:
— Экой сонливый да дремливый! Спит себе под деревом, храпит вовсю!
— А вот я его сейчас разбужу! — говорит Стреляло.
Схватил он свое ружье, прицелился и выстрелил в дуб, под которым Скороход спал. Посыпались с дуба желуди — прямо на голову Скороходу. Проснулся тот.
— Батюшки, да, никак, я заснул!
Вскочил он и в ту же минуту принес кувшины с водой:
— Получайте!
Встал царь из-за стола, глянул на кувшины и говорит:
— А может, эта вода не настоящая?
Поймали петуха, оторвали ему голову и спрыснули мертвой водой. Голова вмиг приросла. Спрыснули живой водой — петух на ноги вскочил, крыльями захлопал, «ку-ка-реку!» закричал.
Досадно стало царю.
— Ну, — говорит он дурню, — эту мою задачу ты выполнил. Задам теперь другую! Коли ты такой ловкий, съешь со своими сватами за один присест двенадцать быков жареных да столько хлебов, сколько в сорока печах испечено!
Опечалился дурень, говорит своим товарищам:
— Да я и одного хлеба за целый день не съем!
— А я на что? — говорит Объедало. — Я и с быками и с хлебами их один управлюсь. Еще мало будет!
Велел дурень сказать царю:
— Тащите быков и хлебы. Будем есть!
Привезли двенадцать быков жареных да столько хлебов, сколько в сорока печах испечено.
Объедало давай быков поедать — одного за другим. А хлебы так в рот и мечет каравай за караваем. Все возы опустели.
— Давайте еще! — кричит Объедало. — Почему так мало припасли? Я только во вкус вошел!
А у царя больше ни быков, ни хлебов нет.
— Теперь, — говорит он, — новый вам приказ: чтобы выпито было зараз сорок бочек пива, каждая бочка по сорок ведер.
— Да я и одного ведра не выпью, — говорит дурень своим сватам.
— Эка печаль! — отвечает Опивало. — Да я один все у них пиво выпью, еще мало будет!
Прикатили сорок бочек-сороковок. Стали черпать пиво ведрами да подавать Опивале. Он как глотнет — ведро и пусто.
— Что это вы мне ведрами подносите? — говорит Опивало. — Этак мы целый день проканителимся!
Поднял он бочку да и опорожнил ее зараз, без роздыху. Поднял другую бочку — и та пустая откатилась. Так все сорок бочек и осушил.
— Нет ли, — спрашивает, еще пивца? Не вволю я напился! Не промочил горло!
Видит царь: ничем дурня нельзя взять. Решил погубить его хитростью.
— Ладно, — говорит, — выдам я за тебя свою дочку, готовься к венцу! Только перед свадьбой сходи в баню, вымойся-выпарься хорошенько.
И приказал топить баню.
А баня-то была вся чугунная.
Трое суток баню топили, докрасна раскалили. Огнем-жаром от нее пышет, за пять саженей к ней не подойти.
— Как буду мыться? — говорит дурень. — Сгорю заживо.
— Не печалься, — отвечает Холодило. — Я с тобой пойду!
Побежал он к царю, спрашивает:
— Не дозволите ли и мне с женихом в баню сходить? Я ему соломки подстелю, чтобы он пятки не испачкал!
Царю что? Он дозволил: «Что один сгорит, что оба!»
Привели дурня с Холодилой в баню, заперли там.
А Холодило разбросал в бане солому — и стало холодно, стены инеем подернулись, в чугунах вода замерзла.
Сколько-то времени прошло, отворили слуги дверь. Смотрят, а дурень жив-здоров, и старичок тоже.
— Эх, вы, — говорит дурень, — да в вашей бане не париться, а разве на салазках кататься!
Побежали слуги к царю. Доложили: Так, мол, и так. Заметался царь, не знает, что и делать, как от дурня избавиться.
Думал-думал и приказал ему:
— Выстави поутру перед моим дворцом целый полк солдат. Выставишь — выдам за тебя дочку. Не выставишь — вон прогоню!
А у самого на уме: «Откуда простому мужику войско достать? Уж этого он выполнить не сможет. Тут-то мы его и выгоним в шею!»
Услышал дурень царский приказ — говорит своим сватам:
— Выручали вы меня, братцы, из беды не раз и не два… А теперь что делать будем?
— Эх, ты, нашел о чем печалиться! — говорит старичок с хворостом. — Да я хоть семь полков с генералами выставлю! Ступай к царю, скажи — будет ему войско!
Пришел дурень к царю.
— Выполню, — говорит, — твой приказ, только в последний раз. А если отговариваться будешь — на себя пеняй!
Рано поутру старик с хворостом кликнул дурня и вышел с ним в поле. Раскидал он вязанку, и появилось несметное войско — и пешее, и конное, и с пушками. Трубачи в трубы трубят, барабанщики в барабаны бьют, генералы команды подают, кони в землю копытами бьют…
Дурень впереди стал, к царскому двору войско повел. Остановился перед дворцом, приказал громче в трубы трубить, сильнее в барабаны бить.
Услышал царь, выглянул в окошко, от испугу белее полотна стал. Приказал он воеводам свое войско выводить, на дурня войной идти.
Вывели воеводы царское войско, стали в дурня стрелять да палить. А дурневы солдаты стеной идут, царское войско мнут, как траву. Напугались воеводы и побежали вспять, а за ними вслед и все царское войско.
Вылез царь из дворца, на коленках перед дурнем ползает, просит дорогие подарки принять да с царевной скорее венчаться.
Говорит дурень царю:
— Теперь ты нам не указчик! У нас свой разум есть!
Прогнал он царя прочь и не велел никогда в то царство возвращаться. А сам на царевне женился.
— Царевна — девка молодая да добрая. На ней никакой вины нет!
И стал он в том царстве жить, всякие дела вершить.

[ALINANIK]

Сказка к 10 Жезлов.


Румпельштильцхен
Братья Гримм




Много-много лет назад жил на свете мельник. Был он беден, но была у него красавица-дочь. Случилось ему однажды вести с королём беседу; и вот, чтоб вызвать к себе уважение, говорит он королю:
- Есть у меня дочка, такая, что умеет прясть из соломы золотую пряжу.
Говорит король мельнику:
- Это дело мне очень нравится. Если дочь у тебя такая искусница, как ты говоришь, то приведи ее завтра ко мне в замок, я посмотрю, как она это умеет делать.
Привел мельник девушку к королю, отвел ее король в комнату, полную соломы, дал ей прялку, веретено и сказал:
- А теперь принимайся за работу; но если ты за ночь к раннему утру не перепрядешь эту солому в золотую пряжу, то не миновать тебе смерти.
Запер он сам ее на ключ, и осталась она в комнате одна.

Вот сидит бедная мельникова дочка, не знает, что ей придумать, как свою жизнь спасти; и стало ей так страшно, что она наконец заплакала. Вдруг открывается дверь, входит к ней в комнату маленький человечек и говорит:
- Здравствуй, молодая мельничиха! Чего ты так горько плачешь?
- Ах, - говорит девушка, - я должна перепрясть солому в золотую пряжу, а я не знаю, как это сделать.
А человечек и говорит:
- Что ты мне дашь за то, если я тебе ее перепряду?
- Свое ожерелье, - ответила девушка.
Взял тут человечек у нее ожерелье, подсел к прялке, и - туррр-туррр-туррр - три раза обернется веретено - вот и намотано полное мотовило золотой пряжи. Вставил он другое - и туррр-туррр-туррр - три раза обернулось веретено - вот и второе мотовило полно золотой пряжи; так работал он до самого утра и перепрял всю солому, и все мотовила были полны золотой пряжи.
Только начало солнце всходить, а король уже явился; как увидел он золотую пряжу, так диву и дался, обрадовался, но стало его сердце еще более жадным к золоту. И он велел отвести мельникову дочку в другую комнату, а была она побольше первой и тоже полна соломы, и приказал ей, если жизнь ей дорога, перепрясть все к утру.
Не знала девушка, как ей быть, как тут горю помочь; но снова открылась дверь, явился маленький человечек и спросил:
- Что ты дашь мне, если я перепряду солому в золото?
- Дам тебе с пальца колечко, - ответила девушка.
Взял человечек кольцо, начал снова жужжать веретеном и к утру перепрял всю солому в блестящую золотую пряжу. Король, увидев целые вороха золотой пряжи, обрадовался, но ему и этого золота показалось мало, и он велел отвести мельникову дочку в комнату еще побольше, а было в ней полным-полно соломы, и сказал:
- Ты должна перепрясть все это за ночь. если тебе это удастся, станешь моей женой. - "Хоть она и дочь мельника, - подумал он, - но богаче жены, однако ж, не найти мне во всем свете".
Вот осталась девушка одна, и явился и в третий раз человечек и спрашивает:
- Что дашь мне зато, если я и в этот раз перепряду тебе всю солому?
- У меня больше нет ничего, что я могла бы тебе отдать.
- Тогда пообещай мне своего первенца, когда станешь королевой.
"Кто знает, как оно еще там будет!" - подумала мельникова дочка. Да и как тут было горю помочь? пришлось посулить человечку то, что он попросил; и за это человечек перепрял ей еще раз солому в золотую пряжу.
Приходит утром король, видит - все сделано, как он хотел. Устроил он тогда свадьбу, и красавица, дочь мельника, стала королевой.
Родила она спустя год прекрасное дитя, а о том человечке и думать позабыла. Как вдруг входит он к ней в комнату и говорит:
- А теперь отдай мне то, что пообещала.
Испугалась королева и стала ему предлагать богатства всего королевства, чтобы он только согласился оставить ей дитя. Но человечек сказал:
- Нет, мне живое милей всех сокровищ на свете.
Запечалилась королева, заплакала, и сжалился над ней человечек:
- Даю тебе три дня сроку, - сказал он, - если за это время ты узнаешь мое имя, то пускай дитя останется у тебя.
Всю ночь королева вспоминала разные имена, которые когда-либо слышала, и отправила гонцов по всей стране разведать, какие существуют еще имена. На другое утро явился маленький человечек, и она начала перечислять имена, начиная с Каспара, Мельхиора, Бальтазара, и назвала все по порядку, какие только знала, но на каждое имя человечек отвечал:
- Нет, меня зовут не так.
На другой день королева велела разузнать по соседям, как их зовут, и какие у них в странах есть имена, и стала называть человечку необычные, редкие имена:
-А может быть тебя зовут Риппенбист, или Гаммельсваде, или Шнюрбейн?
Но он все отвечал:
- Нет, королева, меня зовут не так.
На третий день вернулся гонец и сказал:
- Ни одного нового имени найти я не мог, а вот когда подошел я к высокой горе, покрытой густым лесом, где живут одни только зайцы и лисы, увидел я маленькую извушку, пылал перед нею костер, и скакал через огонь очень смешной, забавный человечек; он прыгал на одной ножке и кричал:
Нынче пеку, завтра пиво варю,
У королевы дитя отберу;
Ах, хорошо, что никто не знает,
Что Румпельштильцхен меня называют!
Можете себе представить, как обрадовалась королева, услыхав это имя! И вот, когда к ней в комнату вскоре явился человечек и спросил: "Ну, госпожа королева, как же меня зовут?" - она сначала спросила:
- Может быть, Кунц?
- Нет.
- А может быть, Гейнц?
- Нет.
- Ну, так пожалуй, ты Румпельштильцхен!
- Это тебе сам черт подсказал, сам черт подсказал! - завопил человечек и так сильно топнул в гневе правой ногой, что провалился сквозь землю по пояс. А потом схватился руками за левую ноги и разорвал себя пополам.

[ALINANIK]

Сегодня моя сказка- карта СУД-]

ГАДКИЙ УТЕНОК -Х.К.Андерсена





ГАДКИЙ УТЕНОК



Как хорошо было в деревне!

Солнце весело сияло, рожь золотилась, душистое сено лежало в стогах. В зеленом уголке, среди лопухов, утка сидела на яйцах. Ей было скучно от долгого сидения.

Наконец, затрещали скорлупки одна за другой. Утята вылезли на свет: «Как велик Божий мир! Как велик Божий мир!»

Последний утенок был очень некрасив, без перьев, на длинных ногах. «Уж не индюшонок ли?» - испугалась соседка утка.

Пошел утиный выводок на птичий двор. «Держитесь, детки, прямо, лапки врозь. Поклонитесь низко той старой утке – она испанской породы. Видите, у ней на лапке красную тесемку? Это высший знак отличия для утки!»

Утята низко кланялись испанской утке. И скоро освоились со всем населением птичьего двора. Плохо пришлось только бедному некрасивому утенку. Над ним все смеялись, гнали его отовсюду, желали, чтобы кошка съела скорее его. Куры клевали его, утки щипали, люди толкали ногой, а индейский петух, надувшись, как корабль на парусах, наскочил на несчастного утенка!

Утенок собрал все свои силы и перелетел через забор. Птички, сидевшие в кустах, вспорхнули с испугу. Утенок подумал: «Это оттого, что я такой гадкий…»

Он закрыл глаза, но все же продолжал бежать, пока не достиг болота. Там дикие утки накинулись на него: «Ты что за птица?» Утенок поворачивался на все стороны. «Ты ужасно гадок!» Утенок кланялся как только мог ниже. «Не вздумай жениться на ком-нибудь из нас!» Мог ли подумать об этом утенок!

Так начались его странствования. Чего только не вытерпел он за эту страшную осень! Иногда он часами сидел в камышах, замирая от страха, дрожа от испуга, а выстрелы охотников раздавались по всему лесу. Страшная пасть собаки зияла над его головой.

Становилось холодней. Озеро постепенно затягивалось льдом. Утенок должен был все время плавать, чтоб вода не замерзла. Было б слишком грустно рассказывать о тех лишеньях, какие вынес он в эту зиму!

Однажды солнышко пригрело землю своими теплыми лучами, жаворонки запели, кусты зацвели – пришла весна! Весело взмахнул утенок крыльями. За зиму они успели вырасти. Поднялся на крыльях утенок и прилетел в большой цветущий сад. Там было так хорошо!

Вдруг из чащи тростников появились три прекрасных лебедя. Непонятная сила притягивала утенка к этим царственным птицам. Если он приблизится к ним, они, конечно, его убьют, потому что он такой гадкий…

Но лучше умереть от их ударов, чем терпеть все, что выстрадал он в продолжение этой зимы! «Убейте меня…» - сказал утенок и опустил голову, ожидая смерти.

Но что он увидел в чистой воде? Свое отраженье! Но он был теперь не гадкой серой птицей, а прекрасным лебедем. Не беда в гнезде утином родиться, было бы яйцо лебединое! Солнце ласкало его, сирень склонялась пред ним, лебеди нежно его целовали!

Мог ли он мечтать о таком счастье, когда был гадким утенком?

[ALINANIK]

Возникла такая идея: вытащу карту всем желающим.


На вопрос: какая сказка сейчас самая главная в моей жизни?"



Просто оставляете заявку в этой теме. А я Вам- СКАЗКУ. Посмотрим , что получится. Думаю, будет всем интересно.

[nata80]

Красивая колода У меня есть Сказочное, только Скляровой.

Вытащите мне карту- сказку, плиз

[Лисенок777]

Я вот по этой колоде решила открыть тему. Это последнее мое приобретение.Находится в стадии изучения. Очень красивая и обворожительная колода. Построена на основе сказок. Мы все родом из детства. Поэтому , думаю, не будет лишним вспомнить их, так как они лучше помогают понять реалии жизни. Помогают разобраться в себе. Даже тем , у кого нет этой колоды, информация по сказкам, а вернее трактовка карт с этой стороны, поможет глубже понять систему Таро, принцип работы. Это хороший психологический инструмент.

И так, начнем с 6 Жезлов- Дракон и Принц (сербская сказка)



Жил-был царь. У него было три сына. Однажды старший сын отправился на охоту. Только он отъехал от города, как из кустов выскочил заяц. Царевич за ним - туда, сюда, а заяц - прыг, да и скрылся на водяной мельнице.
Царевич бросился туда. А заяц-то был не заяц, а дракон! Схватил он царевича и проглотил.
Прошло сколько-то дней, царевич все не возвращается домой. Отправился на охоту средний сын. Но как только он отъехал от города, из кустов опять выскочил заяц. Царевич за ним - туда, сюда, а заяц скрылся на водяной мельнице. Царевич бросился туда. А заяц-то бы не заяц, а дракон! Схватил он царевича и проглотил.
Опять прошло сколько-то дней, царевич не вернулся.
Весь двор забеспокоился.

Отправился на охоту третий царевич - решил отыскать своих братьев. Только он отъехал от города, из куста опять выскочил заяц. Царевич гнался за ним, пока заяц не скрылся на той же мельнице, но дальше преследовать его не стал, а поехал искать другой добычи. "Буду возвращаться, поймаю тебя!" - подумал он.
Долго царевич бродил по горам, но ничего не нашел и вернулся к мельнице. А там стоит старушка.
- Бог в помощь, бабушка! - говорит царевич.
- Помоги тебе бог, сынок!
- Бабушка, куда делся мой заяц?
- Не заяц это, сынок, а дракон! Сколько людей он извел и погубил! - сказала старушка.
Царевич встревожился:
- Что же теперь делать? Здесь, наверно, и мои два брата погибли!
- Тут! Ей-ей, тут! Но ничего не поделаешь, сынок, иди-ка ты домой, пока и тебя не постигла та же участь, - посоветовала ему добрая старушка.
- Бабушка, ты поди и сама не прочь избавиться от этакой напасти? - спросил царевич.
- Ах, сынок! Еще как не прочь! Ведь и меня он так же вот поймал, да что уж теперь сделаешь!
- Слушай хорошенько, что я тебе скажу, - говорит тогда ей царевич. - Вот придет дракон, узнай, куда он ходит и в чем его сила. Как узнаешь, где его сила, ты поцелуй это место, целуй до тех пор, пока всего не узнаешь. А потом мне расскажешь.
Царевич вернулся во дворец, а старуха осталась на мельнице. Пришел дракон, принялась она его расспрашивать:
- Ну, где ты был? Куда это ты так далеко ходишь? И никогда-то ты мне ничего не расскажешь.
- Э, бабка! Хожу я далеко, - ответил дракон.
Тогда старуха стала говорить ему ласково-ласково:
- А почему ты так далеко ходишь? В чем твоя сила? Если бы я узнала, все бы целовала это место.
- Моя сила вон в том очаге, - сказал дракон.
Старуха принялась целовать очаг, а дракон, как увидел это, покатился со смеху и говорит:
- Глупая ты баба! Не тут моя сила, а вон в том дереве, что стоит перед мельницей.
Старуха кинулась обнимать и целовать дерево, а дракон опять расхохотался и сказал:
- Брось, глупая баба, не здесь моя сила.
- Так где же? - спросила старуха.
Дракон и рассказал ей:
- Моя сила далеко, тебе туда и не дойти. В тридевятом царстве, близ города, где живет царь, есть озеро, а в том озере дракон, а в драконе - вепрь, а в вепре - заяц, а в зайце - голубь, а в голубе - воробей, а в том воробье - моя сила.
- Верно ты говоришь, далеко твоя сила, не могу я ее поцеловать, - сказала старуха.
На другой день, когда дракон улетел, к мельнице снова пришел царевич, и старуха ему рассказала все, что узнала.
Царевич переоделся пастухом, взял палку и пошел странствовать по свету.
Долго шел он из села в село, из города в город и добрался наконец до тридевятого царства и до города, соседнего с тем озером, где жил дракон.
Придя в город, стал он расспрашивать, кому нужен пастух. Оказалось, царю нужен пастух. Пошел царевич во дворец. Царь впустил его к себе и спрашивает:
- Ты берешься стеречь моих овец?
- Да, светлая корона! Царь взял его в пастухи и принялся наставлять:
- Тут есть озеро, а вокруг него прекрасное пастбище. Но как выгонят туда овец, они и разбредутся. Сколько пастухов ни ходило их собирать, никто из них не возвращался. Так ты, сынок, не давай овцам воли, не позволяй им ходить, куда они хотят, а гони туда, куда ты захочешь.
Царевич поблагодарил царя и приготовился пасти овец. Взял он с собой двух борзых, таких быстроногих, что могли они настичь любого зайца в поле, взял сокола, что умел схватить любую птицу в воздухе, взял волынку. Вот выгнал он овец и пустил их к озеру. Они сразу и разбрелись по берегам. Царевич же посадил сокола на колоду, а собак и волынку спрятал под колодой, засучил штаны и рукава, влез в озеро и давай кричать:
- Эй, дракон, дракон! Выходи-ка на бой, померимся силой, если ты не баба!
- Сейчас иду, царевич, иду, - отозвался дракон и появился - огромный, противный, страшный! Дракон схватился с царевичем, и бились они до полудня. А когда стало жарко, дракон и говорит:
- Пусти меня, царевич, дай обмочить в озере буйную головушку, а там я и зашвырну тебя в поднебесную высь!
- Да будет хвастать, дракон! - отвечает царевич. - Вот кабы была здесь царевна да поцеловала меня в лоб, я бы тебя еще выше закинул! Тут дракон выпустил царевича и нырнул в озеро. А царевич под вечер умылся, отдохнул, сокола посадил на плечо, позвал собак, собрал овец и пошел в город. Идет и играет на волынке. Все смотрят на него, экое чудо, пришел с озера, а ведь ни один пастух оттуда не возвращался.
На другое утро собрался царевич и опять погнал овец к озеру. А царь послал следом за ним двух всадников и велел им подсмотреть, что пастух будет делать. Всадники взобрались на высокую гору, откуда все было видно. А пастух, придя к озеру, спрятал собак и волынку под колоду, а сокола посадил на колоду, засучил штаны и рукава, влез в озеро и давай кричать:
- Эй, дракон, дракон! Выходи-ка на бой, померимся еще раз силой, если ты не баба!
- Сейчас иду, царевич, иду, - отозвался дракон и вскоре появился - огромный, противный, страшный! Дракон схватился с царевичем, и бились они до полудня. А когда стало жарко, дракон и говорит:
- Пусти-ка меня, царевич, дай мне смочить в озере буйную головушку, а там я и зашвырну тебя в поднебесную высь!
- Да будет хвастать, дракон! - отвечает царевич. - Вот кабы была здесь царевна да поцеловала меня в лоб, я бы тебя еще выше закинул.
Тут дракон выпустил царевича и нырнул в озеро.
Вечером, как и накануне, царевич собрал овец и пошел домой, идет и играет на волынке. В городе все волнуются, поджидая его. Все удивлялись, что пастух второй вечер приходит цел и невредим оттуда, откуда раньше никто не возвращался. А посланные два всадника опередили царевича, прискакали во дворец и рассказали царю все, что видели и слышали. Царь тут же позвал дочь, рассказал ей, что и как, и приказал:
- Завтра пойдешь с пастухом на озеро и поцелуешь его в лоб.
Услыхав это, царевна заплакала и стала умолять отца:
- Никого у тебя нет, кроме меня. Неужели ты не боишься, что я могу погибнуть! Тогда отец стал утешать ее:
- Не бойся, дочка! Сколько пастухов мы переменили, и ни один с озера не возвращался, а этот уже два дня борется с драконом! С божьей помощью одолеет он чудище. Ты только пойди с ним завтра, и, может быть, он нас избавит от напасти, что погубила столько людей.
Вот настал белый день, солнце засияло, пастух встал, встала и царевна, и начали они собираться на озеро. Пастух весел, веселее прежнего, а царевна печальна, слезы льет.
- Сестра царевна, прошу тебя, не плачь, - утешал ее пастух. - Ничего не бойся, только сделай то, что я сказал: подбеги и поцелуй меня, когда я тебе знак подам.
Вышли они и погнали овец. Пастух всю дорогу весело играл на волынке, а царевна шла рядом с ним и все плакала. А пастух нет-нет да опустит волынку, наклонится к девушке и скажет:
- Не плачь, мое золото, не бойся ничего! Вот пришли они к озеру. Овцы сразу же разбрелись. Царевич посадил сокола на колоду, а собак и волынку спрятал под колоду, засучил штаны и рукава, влез в озеро и давай кричать:
- Эй, дракон, дракон! Выходи на бой, померимся еще раз силой, если только ты не баба!
- Иду, царевич, иду, - отозвался дракон и вскоре появился - огромный, противный, страшный! Дракон схватился с царевичем, и бились они до полудня. А когда стало жарко, дракон и говорит:
- Пусти-ка, царевич, дай смочить в озере буйную головушку, а там я и зашвырну тебя в поднебесную высь!
- Да будет тебе хвастать, дракон! - отвечает царевич. - Вот кабы здесь была царевна да поцеловала меня в лоб, я бы тебя еще выше закинул! Только он это сказал, царевна подбежала и поцеловала его в щеку, в глаза и в лоб. Тут царевич размахнулся и закинул дракона в поднебесную высь.
Дракон свалился оттуда, ударился о землю и разбился вдребезги. Тут из него выскочил дикий вепрь и побежал, но царевич крикнул собакам: "Держи, не выпускай!" Псы бросились за вепрем, догнали и разорвали его. Из вепря выскочил заяц и пустился бежать по полю. Борзые погнались за ним, поймали его и разорвали. Из зайца вылетел голубь, но на него царевич выпустил сокола. Сокол поймал голубя и принес царевичу в руки. Царевич разрезал голубя и нашел там воробья. Зажал его в кулаке царевич и приказывает:
- Говори сейчас же, где мои братья.
- Скажу, скажу, - отвечает воробей, - только ты мне ничего худого не делай! Возле города твоего отца есть мельница, около нее три ивы. Ты их подруби. И как только ударишь по корням, сразу откроется большая железная дверь. Она приведет тебя в огромное подземелье. В нем томится столько людей - старых и молодых, богатых и бедных, знатных и незнатных, женщин и девушек, что ими можно заселить целое царство. Там и твои братья.
Только воробей все это сказал, царевич взял и свернул ему шею.
А в тот день сам царь взобрался на гору и оттуда все видел.
Когда пастух убил дракона, уже начинало смеркаться. Он умылся, посадил сокола на плечо, позвал собак, собрал овец и, играя на волынке, пошел прямо к царю во дворец, а царевна, все еще дрожа от страха, шла рядом с ним. Вот пришли они в город. Весь народ собрался смотреть на них, как на чудо. А царь-то видел, как бился на поединке пастух с драконом, позвал он пастуха к себе, отдал за него свою дочь, тут же обвенчал их и закатил пир на целую неделю.
Царевич рассказал, кто он и откуда, и все обрадовались еще больше. Когда же он решил возвратиться домой, царь дал ему много провожатых и снарядил в дорогу. Вот подъехали они к мельнице. Царевич подрубил ивы и ударил по корням. Сразу отворилась железная дверь, а за ней, в подземелье, томились люди из разных царств. Царевич велел всем выходить по одному и идти, кто куда хочет, а сам встал у двери. Вместе со всеми вышли и его братья. Он их обнял и поцеловал. Узники поблагодарили его за спасение, и каждый пошел своей дорогой. А царевич с братьями и с женой молодой направился к отцу и жил и царствовал в своем краю до конца жизни.

Добрый вечер! Подскажите, где в Украине можно купить эту колоду? Ищу по всем интернет магазинам